В XVIII в. активизировалась миссионерская деятельность православной церкви в Восточной Сибири. Новый правительственный курс, требовал массовой христианизации коренного населения. В 1714г. был подписан указ "Об уничтожении кумиров и кумирниц у вогуличей, у остяков, у татар и у якутов, и о крещении сих народов в христианскую веру", направленный сибирскому митрополиту. В нем предписывалось "...во все их уезды и в татары, и в тунгусы, и в якуты и в волостях их где найдешь их кумиры и кумирницы и нечестивые их чтилицы... пожечь, а их... всех иноземцев... приводить в христианскую веру" 385. Власти стремились идеологическими средствами закрепить то, что было освоено русскими к этому времени.
Однако принудительная христианизация могла привести к столкновениям на религиозной почве, поэтому власти вынуждены были скорректировать свою позицию. В 1719г. вышел сенатский приговор "О некрещении татар и других иноверцев против их воли". Правительство разработало систему материальных поощрений, способных стимулировать христианизацию. В 1720г. подписан указ "О льготе новокрещеным от всяких сборов и податей на три года" 386. Он давал новокрещеным временное освобождение от сборов и податей, при этом налоговая нагрузка перекладывалась на плечи сородичей, не принявших православие. В 1725 г. Синод издал постановление, предписывавшее "принявшим православную веру выдавать деньги на платье и подарки" 387. Предусматривалась выдача нательных крестов, икон, холста на рубахи, кафтана и др.
Наибольшие льготы были предоставлены якутам. Льгота по выплате ясака, по указу 1732г., составляла 5 лет. Новокрещеным, в соответствии с указом 1740г., администрация выдавала медный крест по 5 золотников, рубаху, сермяжный кафтан, шапку, рукавицы, чирики и чулки. Женщинам дополнительно дарили украшения. Знатным "инородцам" размер награды увеличивался. Помимо вещей, предусматривалась выдача денег от 1 руб. 50 коп. до 50 коп. В случае крещения семьи в полном составе выдавалась икона 388. Раздача подарков продолжалась до 1764г., после чего была отменена. Разрешалось выдавать только кресты и иконы, при сохранении трехлетней налоговой льготы.
Христианизацию вели различные лица и учреждения: приходские священники, православные монастыри, архиереи во время пастырских поездок по епархии, миссии или миссионеры-проповедники.
Изначально в Иркутской епархии священникам рекомендовали больше внимания уделять "просвещению крещением инородцев", не оказывая при этом какого-либо давления. Епископ Иннокентий Кульчицкий подчеркивал, что крещение должно совершаться добровольно и осознанно. Число крестившихся "инородцев" в это время было невелико, не более 3-5 человек в год на приход. Увеличение числа новокрещеных всегда отмечалось епископом. Например, в 1734г. священник Братского острога Никифор Иванов крестил "9 лиц тунгусского рода" - двух мужчин и семь женщин. По указу епископа Иннокентия Неруновича священнику объявили благодарность, а новокрещеных освободили от выплаты венечных и лазаретных денег 389.
Действенным механизмом оказалась выдача новокрещеным "билета для льготы по ясачному сбору". Он был введен в 1724 г. совместным постановлением Синода и Сената и освобождал на 3 года от выплаты ясака. Это оживило миссионерскую деятельность.
Крещение коренного населения активизировалось во второй половине XVIII в. Это связано с политикой епископа Софрония Кристаллевского. 1 февраля 1769 г. он потребовал: "...чтобы священники живущих близ парохии их идоляторов всемерно старались по Апостольской заповеди обращать и просвещать святым крещением в Грекороссийскую Православную веру; ибо де в некоторых местах за помощью Божиею самым делом и исполняется, но в протчих видно, что почти от единой лености и небрежения к таковому о приведении оных из заблуждения в Богопознание душ священники не прилежают, но только репортуют, что в такой-то половине года в парохии их никто крещено идоляторов не было" 390.
Для контроля за христианизацией епископ Софроний ввел особые "Реэстры о новокрещенных". В них заносились все крестившиеся в данной церкви "инородцы" за год. Каждый священник был обязан ежегодно отчитываться перед заказчиком о числе новокрещеных в своем приходе, а заказчик - предоставлять епископу сводные данные по духовному правлению. Введение этих форм привело к погоне за количеством новокрещеных. Священники стали крестить каждого желающего, нередко в ущерб качественной стороне.
"Инородческое население" восприняло подобную практику по-иному. Они принимали православие, получали льготу и пользовались ей 3 года. После истечения срока они вновь крестились, но уже в другой церкви, надеясь на новые льготы. Таким образом, крещение для них превратилось не в осознанное принятие новой религии, а в способ уклонения от уплаты ясака и налогов. Эта практика получила широкое распространение, особенно в Балаганском духовном правлении. Искоренять ее пришлось епископу Михаилу Миткевичу. 26 июля 1778 г. он издал предписание, гласившее: "Некоторый Иркутской епархии священник пришедшую к нему крещеную уже прежде назвавшуюся некрещенной обманом братских женку безовсякого о ней разведывания необучившие ее молитвам и святой веры вторично оную крестил... Подтверждаем указом, чтоб священник крестить желающих не спешил, но разведал бы не были ли крещены прежде и обучал бы молитвам и святой веры. Ежели сего исполняемо не будет то за сие они священники лишены будут своих чинов" 391. Таким образом, епископ призывал приходское духовенство тщательно готовить человека к принятию новой веры.
Иногда миссионерская деятельность наталкивалась на ожесточенное сопротивление. Подобный случай произошел со священником Тункинской Николаевской церкви Афанасием Поповым в 1796 г. Он убедил около 200 "инородцев" отказаться от "бусурманства" и принять православие. Местные шуленги воспрепятствовали этому. Они избили и выгнали священника и причетников, сорвали с них кресты и разодрали одежду. Новокрещеных, "отошедших от бусурманства" высекли и угнали их скот 392. Гражданские власти не оказали духовенству реальной помощи. Они затянули рассмотрение дела в нижней расправе и не приняли никакого решения.
Монастырям также предписывалось "крайне прилежать о проповеди Слова Божия подвластным Российской империи народам". Они получили право записывать новокрещеных в разряд монастырских крестьян, если последние не будут против. Так образовались целые селения из крестившихся и поселян: Троицкое, Куналейское, Посольское, Твороговское и др. В период с 1728 по 1747гг. из 183 вкладчиков Селенгинского монастыря 22 были новокрещеные буряты. 393
Миссионерской деятельностью много занимались иркутские архиереи. Епископ Иннокентий Кульчицкий, проживая в Забайкалье, окрестил несколько десятков бурят. Иннокентий Нерунович, еще находясь в Москве, подготовил проект христианизации язычников. Он планировал организовать подготовку переводчиков, контролировать соблюдение льгот для новокрещеных, устроить для них школы. Однако поддержки у местных властей и правительства не нашел. Архиерею с трудом удавалось изыскивать средства на небольшие подарки, поскольку отдельной статьи финансирования миссионерской деятельности не было, а проводить ее за счет средств епархии оказалось невозможно. В 1734г. епископ посетил Забайкалье, в 1735г. и 1741-1743гг. совершил пастырский визит в Якутию, в ходе которых крестил более 500 человек 394.
При епископе Софронии Кристаллевском в 1763г. по указу Сената в Иркутской епархии учреждаются две должности миссионеров, с жалованием 150 руб. в год. Первый миссионер, Григорий Ноговицын, был направлен в Балаганское, Киренское и Якутское духовное правление. В 1767г. его сменил брат Гавриил Ноговицын. Второй миссионер, игумен Иоиль, действовал в Иркутском, Нерчинском и Селенгинском духовных правлениях. Помощь им оказывали приходские священники и представители администрации.
В 1764г. в Приенисейском крае должности миссионеров были введены в Туруханском и Красноярском духовных правлениях. В Туруханском правлении миссионером был назначен игумен Троицкого монастыря Мисаил, в Красноярском - священники Никита Арамельский и Алексей Михайловский 395. Впоследствии их объединили в Енисейскую миссию, состоящую из Туруханского (о. Мисаил), Минусинского (Н.Арамельский) и Ачинского (А.Михайловский) миссионерств.
Необходимо отметить, что на окраины Иркутской епархии правительством направлялись и особые миссии. В 1742г. миссия Иоасафа Хотунцевского выехала на Камчатку. Результатом ее деятельности стало крещение 8000 камчадалов и учреждение для них школы. В 1794г. на остров Кадьяк была послана Северо-восточная американская духовная миссия во главе с архимандритом Иоасафом Болотовым. Кроме того, постоянную заботу иркутские архиереи проявляли о Китайской духовной миссии.
Серьезным препятствием для миссионерской деятельности оставался языковой барьер. Для коренного населения службы оказывались недоступными для понимания, поскольку они не знали русского языка. Священникам и миссионерам приходилось подыскивать переводчиков.
В каждом из регионов Восточной Сибири христианизация имела свои особенности. В Туруханском уезде центром ее стал Туруханский Троицкий монастырь. В большинстве приходов присутствовало православное коренное население, занесенное в церковные документы как "ясашные", однако его доля оставалась небольшой. Попытки увеличить число крестившихся часто заканчивались безрезультатно. Так, в 1788г. игумен Мисаил совместно со священником-переводчиком Алексеем Урусниковым совершили визит по дальним эвенкийским стойбищам, в результате которого "приобрели для православной церкви только 17 душ и уйму неприятностей" 396.
Деятельность протопопа Воскресенского собора Красноярска А.Михайловского была более результативной. В донесении он указывал, что "крестил более тысячи инородцев из ачинских и качинских татар" 397. Игумен Кашиношиверского монастыря И.Пыхов "просветил святым крещением Енисейского ведомства Кацкой волости ясашного тунгуса князьца Итолчу Матогина да братьев ево Куталчу и Сыранчу с родственниками" 398.
Приоритетным направлением христианизации в Приенисейском крае в XVIII в. стала территория Хакасско-Минусинского края. Здесь русское население размещалось на правом берегу Енисея, а коренное — на левом и реке Абакан 399. Христианизация осуществлялась преимущественно приходскими священниками. Центрами православия стали Ужурская церковь на севере Хакасско-Минусинского края и Аскизская — на юге. В конце XVIII в. приходе этих церквей доля новокрещенных составляла 91% - в Ужурском и 73,3% - Аскизском. Довольно значительное число "ясачных" приходилось на Бараитский (55%), Минусинский (60%), Абаканский (22%) приходы. В целом по Хакасско-Минусинскому краю число новокрещенных хакасов в 1764г. составляло 39,2% от общего числа "ясачных", а к концу XVIII в. она сократилась до 28%, что составляло более 4000 человек 400.
Попытки добиться массового крещения, предпринимавшиеся в крае неоднократно, успехов не имели. Так, в 1786г. игумен Туруханского Троицкого монастыря Мисаил организовал "большой проезд от города Красноярска вверх по рекам Енисею и Абакану через ясашные волости даже к мунгальской стороне" для распространения православия. Однако результаты этого "проезда" оказались скромными: было крещено "больших мужеска полу 4, женска 7, малолетных мужеска 7, женска 6, а всего 25 человек". В 1788г. игумен побывал "в Качинской землице", где окрестил 15 человек, преимущественно малолетних 401.
В Якутии духовенство осуществляло христианизацию путем массовых крещений. Используя материальные стимулы (льготы, подарки) проповедники добивались искомых результатов. В 1735г. епископ Иннокентий Нерунович в 30-ти верстах от Якутска, в небольшом урочище, крестил более 100 якутов. В память об этом событии там был поставлен крест и началось строительство часовни в честь Животворящего Креста Господня. В 1742г. священник верхневилюйской церкви Григорий Чупров крестил 158 якутов и эвенков. Всего за период с 1733 по 1741г. в Якутии было крещено 1116 "инородцев", а в 1741-1745гг. — 418. Миссионер Григорий Ноговицын в 1765-1766гг. крестил 247 ясашных, а его преемник Гавриил Ноговицын в 1767-1769гг. — 838. В 1768-1773гг. при Верхневилюйской церкви крестилось 1831 человек 402.
По данным священника Амгинской церкви, в 1777г. его приход состоял из русского села, в котором проживало 146 человек, 16 якутских поселений, насчитывавших 1510 крещеных якутов, и 8 стойбищ тунгусов, где было 116 новокрещеных. Всего в приходе числилось 1772 человека, из которых крещеное аборигенное население составляло около 92% 403. При этом истинно верующими были только русские.
Многие священники для скорейшей христианизации использовали водку, спаивая аборигенное население. Подобная практика получила широкое распространение. Иркутской духовной консистории и Якутскому духовному правлению в 1790г. пришлось указать священникам, чтоб "во время выездов в улусы иноверцам ни под каким видом отнюдь с собою горячего вина не вывозили" 404.
Массовая христианизация продолжалась до конца XVIII в. Православное духовенство Якутии с уверенностью рапортовало об успехе распространения истинной веры и "пастырском окормлении инородческого населения". Особо "прилежал" в этой деятельности протоиерей Григорий Слепцов. По данным 7-й ревизии 1815г., из 76918 якутов, плательщиков ясака, некрещеными осталось только 485 человек, что составляло менее 1%. Это был самый высокий показатель по Восточной Сибири. Однако местное население о христианстве имело смутное представление, плохо соблюдало обряды и православным считалось только формально.
Нередко приезд священника для аборигенов становился бедствием. Так, князьцы Жиганского комиссарства Текес Офонин и Тикистен Лучеканов в 1772г. подали жалобу на священника Андрея Иоакинова, который за приезд из Якутска потребовал 100 руб. и 3 песца с каждого новокрещеного. Это привело в "немалое разорение и безвозвратный убыток" аборигенов 405. Родовичи объявили, что услуги православных священников им обходятся в несколько раз больше, чем содержание шаманов.
В Прибайкалье христианизация осуществлялась медленнее. Основной вклад здесь вносили приходские священники. К концу XVIII в. в составе многих приходов региона появилась "новокрещеные" из "ясашных", или "инородцев". Их численность ежегодно колебалась. В 1799 г. по ряду приходов крещеные аборигены составляли: в Яндинском приходе - 12 человек, в Новоудинском - 169, в Илгинском - 35, в Нижнеудинском подгородном - 632, в Бирюсинском - 17, в Тулунском - 35, в Нижнеудинском городском - 350, в Барлукском - 94, в Кимильтейском - 962, в Большеокинском - 18, в Братском - 12 человек 406. Всего же в регионе было крещено более 5000 аборигенов. Удельный вес принявших христианство в приходах составлял 7-10% от общего числа верующих. В целом же к концу XVIII в. доля перешедших в православие представителей коренного населения Прибайкалья не превышала 15%.
Особая ситуация сложилась в Забайкалье. В конце XVII в. сюда стал активно проникать буддизм. К середине XVIII в. он охватил селенгинских бурят и хоринцев, а к концу века - тункинских и аларских бурят. Экспансия лам из центральной Монголии стала настолько очевидной, что российский посол Савва Владиславич-Рагузинский посчитал нужным установить в 1728г. должность главы забайкальских лам и утвердить постановление о ламах. В 1741г. императрица Елизавета Петровна своим указом утвердила Агвана Пунцука в качестве главного ламы Забайкалья. В том же году в Забайкалье были основаны два войлочных дугана. Всего же в 1741г. в Забайкалье находилось 150 лам, в то время как представителей приходского духовенства было всего 83 человека (1754г.) 407. В 1792г. на территории Селенгинского духовного правления насчитывалось уже 240 лам, а численность приходского духовенства и монашествующих составляла 238 человек 408.
Несмотря на все трудности, распространение христианства в Забайкалье продолжалось. В начале XVIII в. основная ставка была сделана на братию Селенгинского Троицкого монастыря. Его настоятелю разрешалось крестить бурят, знакомить их с земледелием и размещать на монастырских землях. Однако земледелие среди бурят распространялось медленно, преобладал традиционный уклад жизни. По замечанию настоятеля Селенгинского монастыря "скота у них довольно, живут юртами по разным местам, однако деньги копить очень пристрастны и горазды". Поэтому результаты деятельности монастыря оказались скромными.
Основной вклад в дело распространения православия в Забайкалье внесли иркутские архиереи. Около 50 бурят было крещено епископом Иннокентием Кульчицким в период его проживания в Селенгинском Троицком монастыре. Летом 1734г. регион посетил епископ Иннокентий Нерунович. Во время поездки он крестил Цицена Цохниева, представителя знатного рода зайсана Хатшеева. При крещении он получил имя Петра Ивановича Нерунова и по настоянию владыки был объявлен тайшею Хатыгинова рода. После этого большинство родовичей приняли крещение, а место их проживания стало именоваться Неруновским поселением. В это же время появляются и другие селения "хлебопашествующих новокрещеных". Кроме Неруновского поселения, в Забайкалье существовали Мальцовское и Сухановское, где проживали новокрещеные. Они насчитывали около 500 жителей, занимавшихся земледелием и ремеслами.
В начале 1740-х гг. российское правительство, опасаясь конфликтов с Китаем, приостановило миссионерскую деятельность в Забайкалье. Крещения бурят продолжались, но носили единичный характер. Так, во время пастырских визитов в Забайкалье епископа Софрония Кристаллевского в 1756 и 1758гг. было крещено несколько человек. В целом, число крещеных в регионе можно оценить в 1000 человек.
Отношение к носителям языческого культа — шаманам — было сложным. С одной стороны, православная церковь стремилась искоренить следы язычества, а шаманов объявила лицами, "общающимися с диаволом". Отсюда следовало наказание. С другой стороны, правительство в 1740г. издало указ, в соответствии с которым к шаманам требовалось относиться "снисходительно", ограничиваться "увещеванием и церковными трудами и покаянием". Следствие по случаям "камлания" требовалось "проводить быстро", в течение трех дней. Властям разрешалось изымать "шаманское платье, бубен" и предметы культа. Многие подобные меры считали легким наказанием и как отмечали миссионеры "вменяют себе в отвагу и посмеяние... и в прежнем своем суеверии находятся".
Однако православная церковь стала применять методы публичного покаяния и публичного сжигания предметов языческого культа. Для шаманов это было унизительным актом. Шаманы, в свою очередь, не стремились провоцировать конфликты. Некоторые из них даже сами принимали крещение, не прекращая заниматься шаманской практикой. В случае, если об этом становилось известно, наказания применялись жесткие. Так, в 1797г. новокрещеный Жарханской волости Дмитрий Поедугин за шаманство был направлен на покаяние на 6 лет 409.
Светская администрация и многие русские поселенцы нередко пользовались услугами шаманов. Известен случай, когда один из якутских священников пригласил для лечения шамана. В отчетах миссионеров по Якутии указывалось, что "здешнее начальство увеселяет себя камланием, и платят им шаманам даже деньги" 410. Иногда шаманов приглашали купцы "для успешного торгу".
Новым явлением, получившим распространение в Восточной Сибири во второй половине XVIII в. стало "раскрещение". Воспользовавшись налоговой льготой 3 года, новокрещеные затем порывали связи с православием и возвращались к прежней вере. Если ранее родовичи отказывались принимать обратно крещеного человека, то к концу XVIII в. возвращение становилось возможным.
В целом, процесс христианизации в Восточной Сибири в XVIII в. носил сложный и противоречивый характер. Имелись несомненные достижения, прежде всего в увеличении числа "просвещенных крещением". Однако христианизация осуществлялась во многом формально. Большинство новокрещеных не знали канонов православия, не стремились к посещению храмов и исполнению обрядов. Нарушение ими обрядности отмечалось во всех регионах Восточной Сибири. Наиболее типичными являлись: длительное отсутствие в церкви, неявка к исповеди, браки без венчания, отпевание покойного после захоронения. Количество нарушителей среди хакасского крещеного населения составляло 87-90% 411. По представлениям хакасов "увидеть перед дорогой или во сне священника предвещало неудачу и большие неприятности". В Якутии отмечалось, что хотя большинство якутов крещеные, но христиане только по названию, а во многих юртах православные иконы висят рядом с шаманскими бубнами или предметами языческого культа. Священники Забайкалья сообщали в Иркутск о том, что многие крещеные буряты "в церковь Божию ни разу не вступали", "к исповеди и причастию не ходят за нерачением". Это приводило к распространению синкретизма и двоеверия.