Поворот России к активной политике на Дальнем Востоке был тесно связан с активизациейборьбы крупнейших капиталистических держав мира за колонии и сферы влияния.Россия, завершив к 80-м гг. XIX в. присоединение Средней Азии (понятие являетсяспорным) и заключив в 1881 г. Петербургский договор с Цинским Китаем, сталабольше, чем раньше, уделять внимание укреплению безопасности своихдальневосточных рубежей, усилению своих позиций на Дальнем Востоке. Однакоцарская Россия располагала там <сравнительно небольшими силами> [II, 127, c.127]. Одним из показателей наращивания мощи российского империализма являласьпостройка Транссибирской железнодорожной магистрали.
Касаясь стратегического значения этой дороги, известный российскийгосударственный деятель того времени граф С.Ю. Витте писал: Наша сила наВостоке возрастает пропорционально сокращению расстояния, а укреплениеэкономических связей приведет к упрочению дружеских политических отношений свосточными странами, при сознании осязаемых обоюдных интересов на полевсемирной экономической деятельности> [I, 44, c. 581].
Второй вопрос для России на Дальнем Востоке: как строить отношения сЯпонией? Этот вопрос активно обсуждался в правящих кругах России. Большинствовысказывалось за наступательную политику, за участие в разделе Китая. С.Ю.Витте же считал, что это было бы невыгодно России, поскольку <она еще слаба> наДальнем Востоке, а доля каждого участника в таком разделе будет зависеть от егосилы [Там же, с. 582]. Было решено начать переговоры с западноевропейскимидержавами и выяснить их позиции по отношению к политике Японии. Продолжениемполитики интеграции явился подписанный 22 мая 1896 г. секретныйрусско-китайский договор о взаимопомощи от внезапного нападения Японии. Россиябыла обязана защищать китайскую территорию от всяких агрессивных действий состороны Японии. Таким образом, Россия и Китай вступали в оборонительный союз поотношению к Японии. Еще одной составляющей этой политики явился контракт напостройку и эксплуатацию КВЖД, подписанный в Берлине 27 августа 1896 г.
Договор между Россией и Японией о разграничении интересов этих стран в Кореебыл подписан 28 мая 1896 г. По этому договору Россия и Япония разделили междусобою влияние на Корею, причем доминирующее влияние осталось у России.Российская дальневосточная политика определялась, таким образом, стремлениемукреплять свои позиции любой ценой.
В борьбе за сферы влияния в Китае, в частности за железнодорожноестроительство, столкнулись интересы России и Англии, занявшей в то времякрупный порт Вэй хайвэй. Англичане рассматривали его как военную базу,противовес русской базе в Порт-Артуре, который Россия арендовала на 25 лет поспециальной русско-китайской конвенции от 27 марта 1898 г. В ходе переговоровмежду Англией и Россией 28 апреля 1899 г. было подписано русско-английскоесоглашение о разделе районов железнодорожного строительства в Китае. Посоглашению Россия приняла обязательство не требовать железнодорожных концессийв бассейне Янцзы, а Англия - к северу от Великой китайской стены. Этиммеждународно-правовым актом Маньчжурия и Монголия фактически признавались сферойвлияния России.
Генерал А.Н. Куропаткин приказывал Е.И. Алексееву в ноябре 1900 г.: Во всехвопросах, кроме : Маньчжурии, обнаруживайте уступчивость, но зато относительноМаньчжурии стойте твердо, что там кроме России и Китая никто ничемраспоряжаться не может: [II, 49, c. 135]. Благодаря успешной политическойдеятельности активизировались финансово-экономические шаги России в Китае.
Вмешательство западных государств во внутренние дела Китая усложнило общуюобстановку Цинской империи в целом, особенно политическую. Таким образом, чембольшим становилось внешнее влияние (вмешательство), тем сложнее былавнутренняя обстановка в самой империи.
Потерпев на протяжении нескольких десятилетий целый ряд унизительныхпоражений от западных держав и Японии, взявшей за образец западную модельразвития, Китаю пришлось признать, что превосходство Запада не случайно и чторецепт национального подъема тоже следует искать на Западе. Но в то же времяпроникновение цивилизации в Китай ускорило процесс распада империи. Важной частьюмодернизации Китая являлось распространение образования. Стремление кобразованию было основной чертой китайского общества первого десятилетиядвадцатого столетия. В 1904 г. в японских школах учился 591 китаец, в 1905 г.их было уже 2406, в 1906 г. - 8620, а в 1907 г. в Японии уже насчитывалосьболее 10 000 китайских студентов. Во время чумной конференции немецкие врачиговорили: Китай за какие-нибудь 3-4 года сделал в интеллектуальном отношениитакой шаг вперед, какой другие нации сделали бы за несколько десяток лет [II,124, c. 30]. Многие заграничные китайцы влияли на развитие и на результатыреволюции, которая носила одновременно национально-освободительный и буржуазныйхарактер.
Учащиеся за границей молодые китайцы возвращались на родину и, в своюочередь, подтверждали мнение, что благосостояние и могущество европейцев,американцев и японцев есть результат свободы и парламентских учреждений,которые привились во всех культурных странах.
Партия умеренных либералов формировалась среди пекинских чиновников, аультрареакционная партия защищала интересы консерваторов-маньчжурцев. Партияреспубликанцев формировалась и находилась на юге страны, а за границей -некоторые её представители. Левые республиканцы боролись за федеральнуюреспублику, а правые - за единый и централизованный Китай. Ультрареакционнаяпартия, отдавшая власть вдовствующей императрице, вынуждена была сделатьуступки, особенно во время и после русско-японской войны. Верховныйгосударственный совет с согласия императрицы приходил к убеждению внеобходимости изучения европейских порядков.
Созданное в 1905 г. Сунь Ятсеном общество Тун-мэн-хэй становилось центромкитайского буржуазно-демократического движения, которое привело к свержениюманьчжурской династии. В начале 1901 г. Цинским правительством была объявленаполитика Синьчжэн, т. е. реформирование всей общественной жизни, но онооказалось, не таким уж радикальным. С 1901 г. проводилась военная, с 1903 г.началась административная и уездная реформы, а с 1908 г. - судебная, подготовкакоторой была начата уже в 1902 г. Все эти попытки так и не приняли радикальногохарактера до революции 1911 г. В сентябре 1906 г. императрица согласилась наопубликование указа о подготовительной работе для введения в Китае конституции.Указ произвел громадное впечатление и сенсацию во всем мире. Но обещаниеосталось на бумаге. А указом 1907 г. вопрос о конституции откладывался в долгийящик ввиду якобы неподготовленности народа. Скрепя сердце, правительствопровело одну реформу, имеющую большое значение в общественной жизни Китая - этоуравнение в правах китайцев с маньчжурами и разрешение между ними смешанныхбраков. Некоторые наблюдатели считали, что обновленный Китай сможет начатьзатем экспансию в Европу, сопоставимую по своему значению с нашествием монголов[II, 108, c. 5].
Цы-Си и Гуанг-Сюй покинули этот мир один за другим 14-15 ноября 1908 г. (поутверждению отдельных источников, мать-императрица сначала отравила своегопленника, а затем покончила с собой). Так Гуанг-Сюй был устранен с политическойарены, после чего двухлетний Пу-И был объявлен императором Цинской династии[II, 64, c. 30]. Смерть Цы-Си и Гуанг-сюя дала новый сильный толчокантидинастическому движению, которое тесно переплеталось снационально-освободительным.
В мае 1911 г. был издан указ о формировании кабинета министров, которыйсостоял из 13 членов в составе 9 маньчжур и 4 китайцев. Премьер-министром сталродственник императора, что вызвало новое волнение общественности. В это времяосвободительное и демократическое движение в Китае развертывалось с новойсилой. 10 октября 1911 г. восстанием в Учане началась китайская буржуазнаяреволюция Синьхай. Через день была объявлена республика. Центральная власть вПекине не реагировала на эти события, которые по-разному воспринимались наокраинах империи. Здесь необходимо отметить, что монголы - один из тех народовАзии, у которых имелась многовековая традиция государственности. Монголия былалишь номинально зависима от Цинской династии и на протяжении столетий существовалафактически самостоятельно. Весьма незначительное население, кочевые монголы,ничего общего по своей культуре и по интересам с китайцами не имели.
Со второй половины XIX в., с проникновением иностранного капитала, Монголияпостепенно втягивалась в капиталистический рынок. Иностранный капитал проникалв Монголию, как известно, двумя путями: из Китая и России. Рынок дешевогомонгольского сырья привлек внимание китайских купцов, русских и европейскихторговых предпринимателей. В то время китайские купцы торговали, крометрадиционных, английскими и американскими товарами, преимущественнохлопчатобумажными тканями, а также японскими, которые были дешевле русских.Торговля, как прежде, была в основном меновой и велась в кредит.
Постройка КВЖД оказала большое содействие оживлению русских сношений сМонголией. Усилению русского влияния в Монголии во многом способствовалаисконная ненависть монголов к китайцам, которая еще более усилилась вследствиепредпринятой Китаем колонизации Монголии. Поэтому Монголия, естественно,надеялась найти защиту против Китая у соседней России. До тех пор, пока не былапостроена Транссибирская магистраль и еще не был открыт Суэцкий канал, Монголиябыла почти единственным чайным путем из Китая в Европу через Россию.
С конца XIX в. Маньчжурия стала более важным стратегическим объектом дляРоссии, соответственно, роль Монголии снизилась. Тем не менее, в задачу русскойдипломатии входило создание буферного государства, которое мешало бы Китаюскопить свои силы у русской границы. Для этого достаточно было изолировать отКитая Внешнюю Монголию.
До сих пор российско-китайские отношения в историографии этих стран восновном трактовались, как дружеские, особые и великодержавные, из-за которыхстрадали интересы таких государств, как Монголия. Но никогда за всю историюРоссии в числе ее врагов, с которыми приходилось вести вооруженную борьбу, ненаходились китайцы, несмотря на то, что уже 300 лет Россия и Китай граничили напротяжении 5000 верст. Китай со своей стороны принял ряд мер, которые считалнеобходимыми для обеспечения целостности своей территории. Главной меройпризнавалось заселение приграничной с Россией полосы в Маньчжурии и Монголиикитайским населением. При непрерывно идущем заселении Сибири со стороны Россиии заселении Маньчжурии и Монголии со стороны Китая усложнялись отношения междуними, особенно в начале ХХ в. И, как утверждают некоторые исследователи [II,90, c. 7], это заселение, прежде всего, ознаменовалось одновременной борьбойРоссии и Китая против <варваров>.
Так же настойчиво и планомерно действовали китайцы и по отношению к Монголиии Тибету. Китайцы приняли ряд решительных мер, чтобы покончить с относительнойнезависимостью Тибета и Монголии. В начале двадцатого столетия началасьподготовка к лишению Монголии автономного положения. Ранее, в течение почти 250лет, императоры маньчжурской династии всеми средствами охраняли северную частьМонголии от заселения её китайцами. Даже сановникам-китайцам, служившим вМонголии, запрещалось брать с собою свои семейства. Китайцы не имели права нетолько покупать, но и арендовать земли у монголов. Такая политика ЦинскогоКитая по отношению к пограничным с Россией местностям была очень выгодна дляМонголии. Однако ситуация изменилась с началом активной колонизации МонголииКитаем.
Изменение политического курса Цинской империи по отношению к севернойМаньчжурии и Монголии самым невыгодным образом отразилось на русском населениивосточносибирского региона. Монголия, вместе с Маньчжурией на востоке иСиньцзянской провинцией на западе, отделяла Россию от собственно Китая.Китайское переселение в Монголию представляло серьезную угрозу России как ввоенно-политическом, так и в экономическом отношении. Выходом из создавшегосяположения была бы, по мнению некоторых исследователей, ситуация сохранениянейтральной по отношению и к России, и к Китаю Монголии.
Заселение Маньчжурии и Монголии китайцами принимало массовый характер.Правительство, общество, пресса поддерживали это переселение. Китай ещеинтенсивнее начал осуществлять проект колонизации, превращения Монголии вкитайскую провинцию, приближавшуюся, таким образом, непосредственно кроссийским границам. Генерал А.Н. Куропаткин считал, что приостановитьзаселение Монголии китайцами можно было только одним способом: восстановитькитайский закон 1650 г., по которому пустыня Гоби отделяла северную Монголию отюжной, или внутренней, и перенести в эту пустыню русскую государственнуюграницу. Далее он отмечал, что Китай, заселив северную Монголию, неизбежнонарушил бы дальнейшее мирное соседство с Россией. В то же время он подчеркивал,что, продвинувшись до Гоби, Россия создаст между Россией и Китаем пустыннуюпограничную зону, и можно надеяться, что этим путем она избегнет любогостолкновения с Китаем в ХХ в. И он не ошибся.
После русско-японской войны монгольский вопрос, наравне с маньчжурским (еслиеще не в большей степени), оказался в фокусе внимания России, Китая и Японии.Япония также начала энергичную деятельность по распространению в Монголиисвоего экономического и политического влияния, имея в виду важноестратегическое значение Монголии в случае новой войны с Россией. Такой образдействий Китая и Японии в Монголии, естественно, не мог не озаботить русскоеправительство. В то время русским необходимо было поддержание добрососедскихотношений с Монголией и усиление русского экономического и политическоговлияния в этой стране.
Первым шагом колонизации Монголии со стороны Китая явилось изданиеспециального указа, в соответствии с которым создавалось Министерство помонгольским делам (Ли фань бу). В административных центрах Монголии Цинскойимперией были созданы подразделения МВД. В 1905 г. численность внутренних войсксоставляла в Монголии 70 человек, из них 40 - китайцев, а в 1910 г. их числоувеличилась в 2 раза [II, 139, c. 9].
Концепция экономического преобразования была выдвинута некоторымимонгольскими князьями до того времени, когда Цинский император официально издалуказ о реформе. Основная суть концепции заключалась в том, чтобы реформироватьмонгольскую экономику внутри страны, учитывая её особенности. В концепцию быливключены такие важные для Монголии проблемы, как создание национального банка,использование денежных банкнотов (купюр, бумажных денег), постройка железныхдорог, развитие промышленности и торговли и т. д. Концепция была предложенаимператору не один раз, но, к сожалению, не нашла поддержки пекинскогоправительства.
В 1906 г. правительство Цинской династии сделало заявление иностраннымгосударствам о запрещении какого-либо договора с Монголией, а монгольскимкнязьям запретило заимствовать деньги у международного сообщества. Это решениеподкреплялось тем, что, если какой-то князь был должен иностранной фирме, то унего отбирали часть земли, она должна была обрабатываться китайцами, такимобразом погашался долг. Так часто и случалось. Таким образом, в1909-1910 гг. 49 055 000 десятин земли Внешней Монголии перешло под контрольпекинского правительства [II, 142, c. 120]. Такие действия негативнооценивались монгольскими князьями и верхушкой монгольского духовенства, в чьихруках находились огромные капиталы. Эта политика явилась одной из причинреволюции 1911 г.
Когда обострились отношения между царской Россией и Японией, Цинскоеправительство переселило многих китайцев в приграничные районы, в том числе вМонголию. В 1909 г. в Монголии насчитывалось 20 тысяч китайцев, а в 1910 г. ихчисленность уже достигла 100 тысяч человек только в одной Урге [I, 85]. Ноновая политика (Синьчжан) Цинского правительства не могла изменить позициюдругих государств, в том числе России. Весной 1907 г. из Ли фань бу поступилизапросы о положении дел в Монголии. Они состояли из 14 пунктов и былинаправлены монгольским князьям и чиновникам.
В 1909 г. по указу императора был обсужден проект развития Монголии, послечего в следующем году был аннулирован закон о запрещении пользованиямонгольскими землями. В то время долги Внешней Монголии центральной властиКитая составляли около 11 млн лян серебром [II, 72]. Китайские предпринимателив основном занимались торговлей, ростовщичеством и были посредниками между Монголиейи западными фирмами. В большинстве своем они были связаны с пекинскими ишаньсийскими фирмами. Среди них можно назвать фирмы Да-Шенкуй, Тянь-Идэ,которые считались самыми крупными и богатыми. Занимаясь ростовщичеством, каждыйгод они получали огромные проценты (деньги занимались под скот и сырье). За годфирма Да-Шенкуй собирала 70 тыс. лошадей, 500 тыс. овец, которые отправлялись вКитай. Каждый хошун (единица территориально-административного деления Монголии)имел долг приблизительно 100 тыс. лян серебром, а отдельная семья - 540 лянсеребром [II, 139, c. 29]. Китайский купец являлся, прежде всего, проводникомколониальной политики Китая. Практикуя крайний национализм, китайская политикатого времени истребляла монголов для того, чтобы сюда устремиласьпереселенческая волна. Как справедливо заметили русские ученые М.И. Боголепов иМ.Н. Соболев о том времени, волны Желтого моря : заливали изможденную Монголию[II, 43, c. 477].
Согласно заключению Московской торговой экспедиции, Монголия не могла служитьрынком для российской обрабатывающей промышленности, ибо кочевники слишкомбедны, мало потребляют, пользуются дешевыми английскими, японскими иамериканскими товарами. Кроме того, по мнению экспертов экспедиции, дешевыеиностранные товары могли проникать из Монголии в Сибирь, где они начиналипредставлять серьезную опасность уже для российской промышленности.
Упорной и безжалостной политикой Цинская империя начала очищать Монголию отмонголов. Так как экономические условия в Китае не только не создали общностиинтересов отдельных частей империи, но и подчеркивали их хозяйственнуюобособленность, то Китай всеми мерами насаждал свою культуру в те частигосударства, экономический быт которых отличался оригинальными чертами. Вотпочему китайская пашня в скотоводческой Монголии выглядела, как военный десантили как крепость в оккупированной стране. Китайцы упорно и настойчиво ломалибыт Монголии.
Окончательное претворение в жизнь Цинской националистической политики впределах Монголии могло бы обратить Монголию в рабство. Монголия в качествекитайской провинции, взятой за горло китайским рынком, являлась самойнепосредственной жертвой китайской колонизации. Особенно это было заметно в техместах Монголии, которые самой природой были предназначены не для экстенсивногоскотоводства, а для хлебопашества. Цинский Китай нес в Монголию экономическоерабство, разрушал основные устои монгольского экономического быта и, вместе стем, не только выкачивал из Монголии весь ее доход, но с каждым годом вывозилкапитал и подрывал её народное хозяйство.
Объем монгольского рынка в начале XX в. можно охарактеризовать следующимицифрами: импорт Монголии составлял около 35-40 млн руб. за год, а экспорт - неменее 50-60 млн руб., в том числе монголы могли вывезти не менее 4-5 млн пудовшерсти, чуть ли не до 1 млн голов крупного скота в живом виде [II, 43, c. 167].В эти годы торговый оборот России с Монголией в общем не только не уменьшался,но даже увеличивался.
Таким образом, русская торговля с западной Монголией никоим образом несокращалась, в некоторых отношениях ее объем даже увеличивался. Конечно, еслисравнивать торговые обороты Монголии и Китая с оборотами Монголии и России, топоследние оказывались много меньше, чем первые. Общий оборот русской торговли вМонголии в 1903 г. составил 4 млн руб., в 1908 г. - около 8 млн руб., а в 1909г. - свыше 8,5 млн руб. [II, 127, c. 157]. Но при разбросанности кочевий инебольшой емкости монгольского рынка продажа товаров населению неизбежно имеламелкий розничный характер. Многие крупные фирмы, ввозившие в прежние годырусские товары, прекратили это дело, другие начали заканчивать свои операции попродаже товаров и сосредоточиваться исключительно на скупке сырья, третьипродолжали дело, держали нужные монголам товары постольку, поскольку это былонеобходимо для поддержания торговых отношений с населением.
В связи с ростом русско-монгольского товарооборота по настояниюторгово-промышленных кругов при царской администрации был создан ряд комиссий икомитетов. Так, при иркутском генерал-губернаторе был создан Постоянный особыйкомитет по монгольскому вопросу, при Министерстве торговли и промышленности вПетербурге в 1910 г. образовано Особое междуведомственное совещание по деламМонголии. Правовой основой русско-монгольской торговли в начале ХХ в. продолжалоставаться Петербургский договор 1881 г. Подтвержденное им право свободнойбеспошлинной торговли русских на территории Монголии могло быть отменено,<когда с развитием торговли возникнет необходимость установить таможенныйтариф, о чем оба правительства вступят в соглашение> [II, 127, с. 160]. Впоследующие годы Россия всячески стремилась сохранить за русскими подданнымиправо беспошлинной торговли в Монголии, дававшее русским купцам существенноепреимущество в конкурентной борьбе. Сфера русского влияния в Монголиираспространялась на несколько торговых районов в зависимости от путейсообщения, а также от сложившихся центров монгольской торговли. Эти районыможно определить приблизительно следующим образом:
На основании вышеизложенного мы можем сделать несколько выводов:
В заключение можно отметить, что распад Цинской империи предполагалнезависимость его вассальных государств. Стремление к независимости ранеезависимых народов являлось одной из внутренних причин её распада.
2.2.1. Монголо-российские отношения и преобладающие в них позиции России
Начавшаяся в Монголии революция 1911 г. имела глубокие причины, каквнутренние, так и внешние. Завоевав в 1911 г. политическую независимость,страна не сумела её сохранить, и по Кяхтинскому русско-монголо-китайскомусоглашению 1915 г. она стала фактически российской автономией. Это былосвоеобразное компромиссное решение России и Китая. Их взаимоотношения являютсяосновным фактором в международных делах Монголии как в прошлом, так и внастоящем.
За короткий промежуток времени в 1911-1912 гг. во внешней политике России поотношению к Монголии произошел поворот от сдержанных дипломатических шагов кпрямому политическому и экономическому сотрудничеству. Эта сдержанность объясняетсятем, что в то время Россия была озабочена положением на Дальнем Востоке и вМанчжурии.
В период провозглашения и существования феодально-теократической монархииБогдо-гегена (глава монгольского государства) позиция царского правительстваопределялась давлением торговых и промышленных кругов России, стратегическимиинтересами и тайными соглашениями с Японией о сферах влияния в монгольскомвопросе. Русско-монгольское соглашение 1912 г. окончательно закрепляло порядок,намеченный русско-японским договором 1912 г., а политическое значение акта,подписанного в Кяхте 25 мая 1915 г., заключалось в окончательном разделеМонголии на две сферы влияния: русскую и японо-китайскую. Характерно, что чутьпозже был опубликован текст японо-китайского соглашения, где значительное местобыло отведено Внутренней Монголии как сфере влияния Японии.
В 1911-1915 гг. (по крайней мере, до 1913 г.) русско-монгольские отношенияразвивались по восходящей линии, при доминирующем влиянии России. Национальныминтересам России отвечало дистанцирование Монголии от Китая (хотя бы на правахавтономии).
Монголия рассчитывала на поддержку России в получении полной независимостиВнешней Монголии и присоединении к ней Внутренней Монголии, Барги иУрянхайского края. Вступив в договорные отношения с Монголией, Россия де-фактопризнала существование монгольского государства, что объективно способствовалоукреплению его независимости. Китай не признавал правомочность этого соглашенияс иностранными государствами. 23 октября 1913 г. в Пекине была подписанарусско-китайская декларация о признании автономии Внешней Монголии.
Перед правительством Богдо-гегена стояли сложные задачи: добитьсямеждународного признания независимости Внешней Монголии, в срочном порядкеукрепить политические, военные, экономические устои новой власти. Для ихрешения монгольское правительство искало поддержки России.
Российское правительство выражало желание установить с самостоятельныммонгольским государством мирные отношения и сохранить интересы в Монголии, т.е. укрепить там позиции и влияние России. Оно стремилось убедить Китай и другиедержавы в верности принципу статус-кво на Дальнем Востоке.
Министр иностранных дел России С.Д. Сазонов в письме председателю Советаминистров В.Н. Коковцеву следующим образом определил задачи дальневосточнойполитики России: <На Дальнем Востоке у нас два соседа - Япония и Китай. Спервой мы связаны известными политическими конвенциями 1907 и 1910 гг., которыедают нам возможность не опасаться в ближайшем будущем ее агрессивных действий,пока мы не выступили противниками японской политики в Китае. В Китае у нас дваважных политических вопроса - маньчжурский и монгольский. В сущности, и вМаньчжурии, и в Монголии нашей задачей должно быть поддержание статус-кво,важного для обеспечения нам возможности укрепить и развить наши дальневосточныевладения и тем вывести их из нынешнего положения, когда они не могут бытьпризнаны достаточно огражденными от агрессивных попыток наших соседей> [Цит.по: II, 60, c. 361].
Что касается Китая, то во время провозглашения Монголией своей независимостиу него не существовало даже никакого законного правительства, признанногомеждународным сообществом.
13 апреля 1912 г. С.Д. Сазонов произнес в Государственной думе речь овнешней политике правительства, в которой заявил: <Наши интересы требуют лишь,чтобы в пограничной с нами Монголии не утвердилось сильное в военном отношениигосударство: Мы должны и впредь идти тем же путем, который наметили при самомвозникновении настоящего кризиса в Халхе, то есть настаивать на том, чтосоглашение между Китаем и Халхой не должно осуществляться без нашего участия.Тем временем не отказывать Халхе в поддержке и помощи к созданию начатковавтономного управления, то есть, прежде всего, финансов и какой-либовооруженной силы, способной поддерживать порядок в стране> [Там же].
Позицию Монголии в то время можно определить следующим образом:
Позиция России, в свою очередь, заметно влияла на охлаждениерусско-монгольских отношений.
Царская Россия имела четкий план решения баргинского вопроса:
Монгольские князья настаивали на полной независимости Монголии и требовали,чтобы соглашение четко определило положение Внутренней Монголии и Барги каксоставных частей единого монгольского государства. В целом на переговорахРоссия отказалась признать полную независимость Монголии. Сам факт заключениясоглашения имел важное политическое значение. Со своей стороны правительствоВеликобритании потребовало проведения в Монголии политики открытых дверей, аанглийский финансовый капитал попытался поставить под свой контроль финансыВнешней Монголии. Монгольское правительство весной и летом 1912 г. склонялось всторону Пекина, ибо царское правительство не шло ему на уступки в вопросеобъединения всех частей Монголии, в том числе и Урянхайского края, в единоегосударство с центром в Урге. Разумеется, аннексия Урянхая Россией моглавызвать в Урге только резко отрицательную реакцию. В свою очередь,провозглашение независимости Монголии оказало самое серьезное влияние наурянхайцев. После избавления от власти китайцев урянхайцы стали просить помощии покровительства не у России, а у Урги. Этот факт ярко свидетельствует ожелании урянхайцев быть вместе с монголами в борьбе против китайцев.Одновременно урянхайцы относились неуважительно и к русским, которые занималисьземледелием и промыслом золота.
Урянхайский вопрос был решен до открытия Кяхтинской конференции. Но он сталодной из острых проблем в русско-монгольских отношениях тех лет.
23 ноября 1913 г. в Пекине был оглашен русско-китайский договор, согласнокоторому Монголия признавалась автономным государством под верховнымсуверенитетом Китая. Китайское правительство в противовес русско-монгольскомусоглашению (ст. 1) добилось включения в декларацию следующих двух пунктов:
Кяхтинское тройственное соглашение в последующие годы служило основойвзаимоотношений Внешней Монголии с царской Россией, а также с Китаем. Посуществу, оно представляло собой компромиссное решение монгольского вопроса.
12 марта 1914 г. монгольское правительство официальной нотой уведомило, чтозаключить с Россией соглашение о постройке всех вообще железных дорог вМонголии оно не может ни в каком случае. Сотрудничество между двумя странамиразвивалось в основном в торгово-экономической области. Положение того временине давало возможности использовать займы только на нужды развития. Большеполовины займа ушло на покупку оружия и обучение армии.
Таким образом, наступательная политика России на Восток, которая была начатав XVII в., достигла своеобразной вершины. Геополитические интересы Россииукрепились в Монголии и Маньжурии. Тем не менее, экономическая слабость непозволила достичь полного преобладания России в данном регионе. Именно с этоговремени российский фактор интенсивно начал действовать во внешней политикеМонголии. Таким образом, протокол 1912 г., договор 1913 г., Кяхтинскоесоглашение 1915 г. юридически закрепили усиление позиции России в Монголии. Ноглавным результатом первого этапа национально-освободительной революции сталосоздание под властью Ургинского правительства независимого государства,территория которого распространилась от Хингана до Алтая с запада на восток идо Ордоса на юг.
2.2.2. Монголо-китайские отношения в 1911-1915 гг.
Монголия, входя в состав Цинского государства, имела большуюсамостоятельность в политической сфере общественной жизни. В результатенационально-освободительной революции монгольского народа, проходившей подвлиянием буржуазной революции 1911 г. в Китае, и той ситуации, котораясложилась в Европе, монгольское правительство объявило Внешнюю Монголиюнезависимым государством. Несмотря на то, что Китай и другие государства непризнавали независимость Монголии, она фактически просуществовала почти 4 года.В феврале 1912 г. республиканское правительство Нанкина, обращаясь кмонгольским феодалам и ханам, предлагало им поддержать Китайскую республику ипослать своих делегатов в Нанкин для обсуждения общеполитических вопросов. К томувремени Китайская республика не была признана другими государствами.
Китай тех лет можно было охарактеризовать следующим образом: это был целыйматерик с десятками различных более или менее независимых стран, между которымиведутся войны, заключаются перемирия, устанавливаются соглашения, подписываютсядоговоры и т. д. Для того периода политическими центрами можно назвать Мукден,Кантон, Бао динфу, Лоян, Пекин. Китайская республика находилась лишь в периодестановления, в процессе перехода от специфического китайского феодализма ккапитализму и федеративному устройству. Стремление создать единое политическоецелое, отстоять свою независимость и в то же время использовать опыт Запада встроительстве новых политических и социальных институтов, - вот что составлялоотличительную черту Китая.
Исследователю Монголии подполковнику Баранову, по данным газеты<Забайкальские новости>, удалось разыскать в старинных монгольских архивахкрайне важный акт, относящийся к XVII в., об избрании монголами маньчжурскогоимператора своим ханом. Акт является ответной грамотой богдыхана и определяетправа монгольских князей как владетельных государей своих княжеств. Взаключение грамоты говорится, что в случае падения династии все первоначальныезаконы восстанавливаются. Таким образом, права монголов на суверенитетподтверждены документально, но в Пекине смотрели на это иначе и не желалипоступаться монгольской территорией.
Тяжелое положение, в котором оказывался Китай вследствие нарушениявнутреннего политического равновесия, еще более ухудшалось из-за сложныхэкономических условий, например, хронической нехватки финансов в ЦентральномКитае.
К самостоятельности Монголии по-разному относилась китайская общественность.Таким образом, признание независимости Монголии оттягивалось. Одновременно ЮаньШикай решительно отклонил русское посредничество в упорядочивании дел сХутухтой. После аннексии Кореи русские обрели опасного соседа в лице Японии.Если бы, в свою очередь, Монголия отошла к Китаю, то пришлось бы считаться сеще одним опасным (хотя бы по численности населения) соседом. Такое развитиесобытий было необходимо предусмотреть при установлении русско-китайскихотношений.
Если внимательно просматривать все, что появлялось в российской прессе помонгольскому вопросу, можно прийти к заключению, что российский МИД как будтобы не отрицал в принципе верховных прав Китая на Монголию, но и в то же времястарался находить возможным поддерживать особые соглашения с Халхой. В случаедействительного признания Россией верховных прав Китая становится вполнепонятным тот тон, который приняло пекинское (и нанкинское) правительство вмонгольском вопросе. Казалось бы, что такое половинчатое решение могло быпринести в будущем вред всем трем заинтересованным странам: и России, и Китаю,и Монголии, так как в этом случае было трудно, если не невозможно, отстоятьдаже ограниченную автономию Монголии.
В эти годы монголо-китайские отношения характеризуются как особый типмежгосударственных отношений, потому что Республика Китай игнорироваланезависимость Внешней Монголии и считала её своей составной частью. НоМонголия, провозгласив свою независимость, установила торговые отношения сРоссией. Она искала возможные варианты расширения своей внешнеполитическийдеятельности.
2.2.3. Монголия во внешней политике Японии в начале XX в.
До 1972 г. монголо-японские отношения не имели официального характера, таккак не были установлены дипломатические отношения между двумя странами. Однаконеофициальные отношения стали складываться интенсивно еще в начале ХХ в., послерусско-японской войны 1904-1905 гг., когда Маньчжурия превратилась вмеждународную колонию и стала мостом для проникновения Японии и западных державв Центральный Китай, Сибирь и Монголию. Русско-японская война дала большойтолчок континентальной политике Японии, и с этого времени Корея и Маньчжуриястали жизненно важным фактором во внешней политике этой страны.
Позиция Японии прикрывалась паназиатским лозунгом Азия для азиатов.Окончательный вариант плана под названием Национальная оборонная политика былпринят в качестве официальной директивы империи в апреле 1907 г. Послерусско-японского соглашения 1907 г. Монголия перестала быть только объектомрусско-китайских отношений. Она стала не менее важным объектом врусско-японских отношениях. Соглашение состояло из гласной конвенции,провозглашавшей приверженность обеих держав к принципу сохранения статус-кво наДальнем Востоке и секретного договора, устанавливавшего вхождение СевернойМаньчжурии и Внешней Монголии в сферу влияния России, а Южной Маньчжурии иКореи - в сферу влияния Японии. Вообще монгольский вопрос де-юре регулировалсяэтими соглашениями, по крайней мере, до окончания холодной войны. По ужеупоминавшемуся секретному русско-японскому соглашению 1910 г. Россиясогласилась не чинить препятствий действиям Японии в Корее, а Япония признаваласпециальные интересы России во Внешней Монголии и обязалась воздерживаться отвсякого вмешательства, способного нанести ущерб этим интересам [I, 24, c. 169].
Противоречия между Россией и Японией по монгольскому вопросу накладывалиизвестный отпечаток на развитие русско-монгольских отношений.
Таким образом, монголо-японские отношения носили косвенный характер, покрайней мере, до обретения Монголией независимости.
Особое место во внешней политике Монголии занимали, как уже говорилось,монголо-японские отношения. В эти годы отказ России признать полнуюнезависимость Монголии вызвал разочарование у монголов и привел к появлениюгруппы влиятельных феодалов, которые видели выход в сближении с Японией. Послеподписания 21 октября 1912 г. русско-монгольского соглашения Богдо-гегеннаправил в Японию с письмом японскому императору министра внутренних делЦеренчимеда.
Японский историк Дз. Яно справедливо заметил: <Монгольский вопрос с самогоначала был не только делом России и Китая, но и, главным образом, Японии> [I,20]. Русско-японские соглашения 1907, 1910 гг., содержащие секретные пункты оразграничении сфер влияния, вынуждали царизм отказаться от поддержкимонгольского плана слияния Внешней и Внутренней Монголии. До тех пор, пока ещене было официального представительства Японии в Урге, всю информацию о Монголииона получала через Пекин, Харбин и Тяньзцин.
Первой официальной попыткой установления дипломатических и иных отношенийМонголии с другими странами явилась переписка монгольского правительстваБогдо-гегена, в том числе с Японией.
Начавшаяся первая мировая война создала исключительно благоприятную ситуациюдля реализации планов Японии в отношении Китая, в том числе Северного. Война вЕвропе связала руки великим державам (Англии, Германии, России), вследствиечего Япония получила свободу действий на Дальнем Востоке. Географическаяблизость к Китаю и наличие крупных стратегических плацдармов (Южная Маньчжурия)создавали для Японии более выгодное положение по сравнению с ее реальнымсоперником США. Китай, оказавшись один на один с Японией и реально осознавая еевозросшую силу и наступательные намерения, был лишен возможности активноиспользовать международные противоречия для сдерживания своего соседа.
С 1915 г. Япония начала заявлять о своих правах на Восточную Монголию, аяпонские средства информации стали требовать, чтобы японское правительствоввело свои войска в Южную Маньчжурию и Внутреннюю Монголию, а затем утвердилояпонское экономическое влияние в долине Янцзы, не считаясь с существованиемсоглашения с Россией и союза с Англией.
18 января 1915 г. правительство Окумы предъявило Китаю <21 требование>,которые представляли собой программу полного подчинения Китая японскомуконтролю. Подписанная 3 июня 1916 г. конвенция устанавливала, что Россия иЯпония не будут принимать участие в какой-либо политической комбинации,направленной против одной из договаривающихся сторон на Дальнем Востоке, а вслучае угрозы со стороны третьей державы стороны соглашались обсудить мерысовместной защиты. Приложенный к конвенции секретный договор предусматривалвзаимную военную помощь для того, чтобы Китай не подпал под владычествокакой-либо третьей державы, враждебной России и Японии [I, 30, c. 191]. Этоозначало признание японского преобладания в Китае с обязательством оказыватьсодействие сохранению этого преобладания. В 1916 г. Россия и Япония, подтвердивпредыдущие обязательства, заключили соглашение, которое предусматривало меры позащите их специальных интересов в районах Дальнего Востока в случаевозникновения внешней угрозы [I, 24, c. 191].
Для царской России новая конвенция о союзе была крайне невыгодной: состороны Японии обязательство прийти на помощь в Китае не было реальным, ибоинтересам царизма в Западном Китае, Внешней Монголии и Северной Маньчжурииугрожала, прежде всего, сама Япония.
После заключения японо-китайского соглашения (май 1918 г.) японцы получилиправо свободно приезжать не только во Внутреннюю, но и во Внешнюю Монголию.Китайское правительство обещало поддерживать их, после чего Халха превратиласьв особо важный район для Японии.
Таким образом, политика Японии в Монголии была не менее активной, чем вСеверном Китае.
В итоге мы можем сделать вывод, что Монголия, борясь за свою независимость инаходясь географически между Россией и Китаем, не только стремилась заручитьсяподдержкой России, но и рассчитывала на поддержку Японии, конкурировавшей сРоссией в борьбе за международное влияние в регионе.
Таким образом, во внешнеполитическом курсе Монголии, направленном надостижение её независимости, со всей очевидностью проявлялись признакиклассической политики равновесия сил.