Янгель Т.Я.
Иркутский государственный университет
В российском религиоведении социологическая парадигма была доминирующей на протяжении длительного времени, благодаря чему сравнительно полно и глубоко изучены функции религиозных институтов и верований в различные исторические эпохи. Культурологический и цивилизационный подходы лишь расширили рамки социологической парадигмы, сфокусировав внимание на внешнем проявлении религии как исторического феномена. Вместе с тем основанием для типологизации мышления, сознания, поведения является обобщение религиозной практики на микроуровне, где объектом рассмотрения и изучения становится индивидуальный религиозный опыт человека, совокупность чувств, переживаний, настроений.
Обращение коренного населения Восточной Сибири в православие было частью колониальной политики Российской империи и целенаправленной деятельностью Русской православной церкви (РПЦ). Акты крещения "инородцев" проводились как приходскими священниками, так и миссионерским духовенством, составлявшим специальные духовные миссии. О результатах деятельности Иркутской и Забайкальской духовных миссий свидетельствуют архивные документы, а также материалы таких периодических изданий как "Иркутские епархиальные ведомости", "Церковные ведомости", "Православное обозрение", "Православный собеседник", специальные издания, посвященные этой проблеме. Следует заметить, что характеризовать процесс христианского "воцерквления" только статистикой, отражающей прохождение "инородцев" через обряд крещения было бы схематичным и поверхностным, тем более что "новокрещенные растворялись во множестве инородцев илиже былилишены влияния и нравственного значения" 1.
Распространение православной веры шло через преодоление язычества (шаманизма) и соперничество с буддистским духовенством (ламством). В условиях поликонфессиональности общества всегда затруднительно вести религиозную пропаганду, создавать новое религиозное сообщество. Архетипы религиозного сознания, коренящиеся в традициях и обычаях, преодолеваются медленно, требуют накопления новой ритуальной практики, психологической направленности на глубокие переживания. Процесс приобщения к христианской религии имеет ряд существенных черт, которые охватывают обрядовую и ритуальную сферу, мистический опыт, т.е. совершение определенных актов, имеющих сакральный смысл. Священник, совершающий обряд (таинство) крещения лишь открывает перед новокрещенными путь духовного стяжательства, показывает пример обращения, наставляет на приобретение индивидуальной религиозной практики. В записках иеромонаха Мелетия, которые были опубликованы в "Иркутских епархиальных ведомостях" за 1865 год, говорится о формальном отношении христиан из числа "инородцев" к исполнению каждодневного ритуала - молитвы", Христиане являлись за покупкою церковных свечей, для вожжения их перед иконами в собственных своих домах. Но при этом было замечено, что они успокаивали свою совесть тем только, что ставили свечи, но не молились" 2.
Дело даже не в том, что новообращеный не знал текста молитв или не мог уяснить в привычных образах и категориях их содержание, его духовный мир не мог вместить саму идею - единого Бога и Творца всего сущего. Сама по себе христианская религиозная доктрина для кочевника, находящегося вдали от массовых селений, от церкви, была менее понятна и не органична его образу жизни, чем язычество с его восприятием окружающего мира. "Опыт показывает, - отмечалось в отчете Забайкальской духовной миссии за 1867 год, - что где крещенные инородцы не составили отдельных от язычников селений, там, если сами они не совращались в язычество, потомство их почти всегда терялось для православия" 3.
Трудноисполнимым условием подлинно христианской религиозной веры было соблюдение постов - отказ от пищи животного происхождения, так как основу питания кочевого народа составляло мясо. Однако христианские священнослужители подвергали телесным наказаниям и имущественным взысканиям тех, кого уличали в употреблении животной пищи во время постов. Христианская религия у местного населения ассоциировалась с властью, служением императору и в этом смысле вызывала чувство уважения и подчинения. "Инородцы" были открыты и искренни в отношении православных ритуалов, восприимчивы к соучастию в религиозных манифестациях, отличались исключительной толерантностью. "Некрещеные" посещали церкви, ставили свечи, поклонялись иконам, заказывали для них оклады, носили при крестных ходах хоругви 4.
Влияние православия на духовную жизнь представителей других религий проявлялось в расширении вариации собственного культа. Так, высокопочитаемый в православии Николай - чудотворец был одним из святых, которому возносили молитвы, и изображение которого находилось почти в каждой юрте у забайкальских бурят. Цаган - убугун (Седой старец) изображался в традициях, большей частью, буддистской школы - созерцающим путешественником, но не в позе лотоса, ас посохом странника 5.
Сравнивая религиозный строй, в целом, православия и буддизма следует отметить, что христиане, это "люди Книги", отличающиеся высокой степенью догматизированное, с ярко выраженным принципом мирового порядка (Символ Веры). Буддизм, в этом смысле более доступен, менее скован, ориентирован на созерцание, которое ведет к "пробуждению" (просветлению) на благо всех живых существ. В восточной религии человек не возвышается над животным миром, вследствие их разнопри-родности, жизненные установки распространялись на все живое. "Чистый опыт" воспринимался намного важнее усвоенных теоретических установок, несмотря на их высокий смысл.
Препятствовало распространению православия в Восточной Сибири малочисленность грамотных, "благовоспитанных" и преданных миссионерскому делу священнослужителей, а также недостаток литературы на языке местного населения. Восточное же священство прибывало из Китая и Монголии и действовало на основании "Положения о ламском духовенстве". Ламы освобождались от казенных и общественных повинностей, от надзора гражданской власти, не могли быть подвергнуты телесным наказаниям, а были подчинены только хамбо - ламе (главе буддистов в России), который имел резиденцию в Гусиноозерском дацане до конца XIX века 6.
Буддистские проповедники действовали среди "инородцев" не назидательно, а оказывали им разнообразную помощь. Среди них были знатоки медицины, учителя, ремесленники и они готовы были помочь тем, в чем нуждался человек. В отличие от "новокрещенного", ступивший на путь буддистской веры не отрекался от своей прежней жизни, сохранял свое имя, род занятий, образ жизни. Барьер, разделявший человеческую жизнь на период до принятия христианской веры и после, удавалось преодолеть не каждому, кто искренне решался перестроить свой внутренний мир на новых духовных началах.
Развивавшаяся ситуация поликонфессиональности в Восточносибирском регионе не приобрела враждебных форм, но результаты христианизации местных жителей, начавшейся еще в XVII веке (1681 г.), не удовлетворяли имперское правительство (особенно Забайкалье). Большинство местного населения, занимавшегося скотоводством, не стремилось "уверовать в И.Христа", предать забвению языческие традиции, усвоить новую культовую культуру. Миссионерская деятельность РПЦ имела позитивные результаты там, где "новокрещенные" переходили к занятию земледелием, начинали "вести подворье", пополняли православную общину. Таким образом, создавались благоприятные условия для действительно реального восприятия веры на основе постоянной религиозной практики.