ШалинаИ.В.
Иркутский государственный университет
"...Они были одними из первых японцев, рассказавших русским о Японии. Их трагическая судьба навсегда вошла в историю взаимоотношений японского и русского народов, а память о них навеки сохранится в сердцах японцев и русских". Эти слова высечены на обелиске в память о моряках судна "Тагамару", потерпевшего крушение у берегов России в 1745 году. В префектуре Аомори, на родине моряков, их хорошо помнят, однако в России о них известно очень мало. А ведь благодаря им в Петербурге, Иркутске, а потом и по всей России распространился японский язык, появились словари, окрепли связи с нашим восточным соседом.
Когда начинаешь изучать японский, понимаешь, насколько глубока пропасть между восточными и европейскими языками. Как сложно понять и тем более объяснить языковые явления, которые отсутствуют в русском языке, как трудно произнести звуки, которых в родном языке просто нет, насколько загадочно и необъяснимо восприятие и мировоззрение японцев. Это сейчас, когда в библиотеках огромное количество словарей, когда есть люди, которые могут помочь перевести что-то или объяснить, процесс обучения стал легче. А раньше? Речь здесь не идет о годе минувшем, и даже о прошлом веке. Интересно, как, впервые столкнувшись, русские и японцы в XVII-XVIII веках смогли понять друг друга. Мало того, как смогли они организовать обучение в первой школе японского языка?
Итак, заглянем в далекое прошлое. Общение японцев с русскими началось во второй половине периода самоизоляции Японии (30-е годы XVII века). Русские уже знали о существовании Японии, главным образом от голландцев. О правдоподобности этих сведений говорить не приходится. Ведь те же голландцы сообщали сведения о России в Японию. Однако в целях сохранения своего исключительного положения в Японии, искажали действительность. С выходом России к Тихому океану, русские стали лично встречаться с японцами. Но происходило это по воле случая, а точнее по воле волн. Указами бакуфу о закрытии страны был запрещен не только допуск иностранцев в Японию, но и посещение японцами иностранных государств, плавание за пределы прибрежных вод. Была введена смертная казнь для японцев, нарушивших запрещение и побывавших в чужих странах, в случае их возвращения на родину. Поэтому первыми японцами, с которыми встретились русские, были моряки, рыбаки или купцы с кораблей, унесенных бурей от берегов Японии и выброшенных на принадлежавшие России Алеутские острова или на побережье Камчатки.
Когда задаешь японцам вопрос о том, что они знают об установлении русско-японских связей или кто из японцев первым побывал в России, ответ неизменен. Все знают, что это был Дэм-бэй, проехавший в 1701 году через всю Сибирь и принятый Петром I. После него называют имя Дайкокуя Кодаю. Его судно "Син-се-мару" потерпело крушение в 1783 году. О нем написано больше всего, он первый, кто вернулся в Японию через много лет пребывания в России. Но ведь между двумя этими "визитами" прошло более 50-ти лет. Кодаю прибыл в Иркутск, когда там уже давно шло изучение японского языка. Кто же его начал, кто вел?
Как уже упоминалось, первым был Дэмбэй. В 1697 году его обнаружил атаман анадырьского казачьего войска Атласов на одном из островов Камчатки. Появление иностранца, "мудрого и этикет знающего", вызвало недоумение и неподдельный интересе со стороны русского царя. Петр с присущим ему рвением начинает строительство кораблей для отправки их к загадочным островам 1. Тем временем японский язык начинает завладевать умами россиян. Дэмбэй, освоив русский, пытается преподавать японский язык.
Сын Дэмбэя, Андрей Богданов, продолжил дело своего отца, его стараниями сформировалась школа японского языка в России. Судьба учителей японского ждала и других японцев, оказавшихся в России. Уместно вспомнить имена Санимы, Содзо, Гондзо. Эти люди, начиная с 1710 года, в течение десятилетий трудились в России и на благо России: участвовали в исследовании Курил, составлении географических карт и словарей. Несмотря на частую смену российских правителей того времени, никто не пытался встать на пути сближения русского и японского народов.
В XVIII веке Петербург передал Сибири все функции по изучению языка и налаживанию контактов с Японией. В 1753 году по указу Сената школа японского языка была переведена в столицу Восточной Сибири - Иркутск. Туда же отправили и пять человек из экипажа Такеути Токубэя с судна "Тагамару", также потерпевшего бедствие у берегов России: Кацуэмона, Рихати, Нагамацу, Ихэя и Тёске. Позже к ним присоединились Саннос-ке и Кюске (также матросы Токубэя), которые и преподавали в этой школе 2. Поскольку многие японцы женились на местных девушках, то их сыновья, будучи сначала учениками, становились впоследствии учителями все в той же школе. Одно только имя Андрея Татаринова уже говорит о многом. А сколько представителей таких сибирских фамилий как Свинины, Трапезниковы, Черновы, Богдановы и многие другие не имеют ни малейшего понятия о своих далеких японских корнях. Но это день сегодняшний, а тогда японцы, как могли, самостоятельно изучали русский язык. Вообще 1762-1780 годы стали, пожалуй, годами проявления наивысшего интереса к нашему восточному соседу. Россия пыталась завязать дружеские и торговые отношения с Японией. Территориальной проблемы, являющейся камнем преткновения сегодня, тогда не стояло. Русские, как могли, старались обратить на себя внимание японцев, чего не скажешь о последних. Япония не желала иметь ничего общего ни с Россией, ни "с кем бы то ни было вообще. Поэтому сейчас мы можем говорить лишь о личных, людских отношениях, о том, как дружно и интересно жили в России те, кто потерпел бедствие и те, кто протянул им руку помощи.
Надо сказать, что японцы - очень наблюдательный народ. Им свойственно быстро запоминать то, что является необычным для них, то, чего нет в Японии. Так и знакомились японцы с русскими обычаями, культурой, улавливая самые мелочи. Интересно в Иркутске было все: холодный климат, развитие промышленности и торговли, деревянные двухэтажные дома и, конечно, озеро Байкал. "Зимой вся поверхность озера замерзает, по льду ездят на санях или же на конных повозках. На другой стороне озера есть теплые источники. В двух-трех верстах оттуда в горах добывают соль. Она выступает из расщелин в утесе, как сугробы снега. Соляные залежи охраняются здесь правительственной стражей. Собранную соль набивают в кожаные мешки, отправляют в Иркутск и там продают" 3. Отмечалось и то, что жалование платили деньгами, а не рисовым пайком, который получали в Японии самураи, лишенные земельных владений. Особого внимания удостоились тюрьмы с их невиданными наказаниями: поркой плетьми, вырыванием ноздрей и клеймением. Смертной казни в России не было.
Итак, японцы учили незнакомые слова, привыкали к непонятным вещам: бане, деревянным воротам, засовам, которых не знали в Японии. Кстати, до сих пор японцы зачастую не запирают свои двери. Когда даришь им брелок для ключей, они просто не знают, куда его прицепить - ключей-то от дома нет.
Огромного труда стоило новоиспеченным сибирякам, выучив мало-мальски русский язык, преподавать родной, японский, в школе. "Чужеземные" слова писались особой азбукой -катаканой. Как уже говорилось выше, по причине проводимой в Японии политики закрытой страны, образовался непреодолимый языковой барьер между восточными и другими языками. При передаче иностранных слов часто невозможно подобрать соответствующее обозначение звуков, поэтому изобретались различные пометки, уменьшались буквы и так далее. Однако, если письму еще можно научить, как научить говорить? Как научить мыслить по-японски? Это очень трудно. Что же говорить о японских реалиях? Чего стоит простая ванна, называемая в Японии фуро, принимать которую необходимо по особым правилам. Ее, конечно, не сравнить с русской баней. Из подобных мелочей и складывается образ далекой страны, неизвестной тогда русским людям. Чем больше этих мелочей, тем достойнее труд первых учителей японского языка, тем дольше мы должны помнить их имена. Наследие этих людей огромно. Гондза и Богданов оставили российскому японоведению пять учебных пособий для изучения японского языка. "Лексикон" Андрея Татаринова получил признание уже в свое время. Многочисленные ученики японских матросов добились признания и положения в обществе. Они принимали участие в экспедициях, проложивших морской путь из России в Японию 4.
Таков был век XVIII. Он принес с собой многое. Впервые были получены обоюдные сведения о России и Японии. Знания эти вызвали интерес и желание наладить межгосударственные контакты. Россия показала свое упорство в достижении цели. Для русских стали открываться японские порты. Японцы стали изучать русский язык и преподавать японский в русской школе. Вместе с языком взаимопроникала в наши страны и национальная культура. Две столь разные страны стали общаться и изучать друг друга. Процесс изучения языка и культуры продолжается до сих пор. Значит, спустя тысячелетия обоюдный интерес России и Японии не угас. В истории наших стран еще много неизученного. Впереди много открытий.
Для самих японцев печален тот факт, что моряки попадали в Россию в результате корабельных крушений, а для сибиряков это даже отрадно. Ведь именно Иркутск стал центром, объединявшим жертвы тайфунов. Иркутская школа японского языка давала им средства к существованию. Благодаря этой школе, в которой долгие годы трудились японцы, сегодня, в XXI веке отношения между нашими двумя странами достигли такого уровня. И пусть существуют разногласия и проблемы, несмотря на это, взаимный интерес России и Японии не угасаем, а дружба, смею надеяться, вечна.